Наши первые статьи

НАПОМИНАНИЕ 10 ЛЕТ СПУСТЯ:

(Почти реферат по М.М.Бахтину)

…А еще нужно сказать следующее. Глубокие исследования тем и отличаются, что они, так или иначе, касаются сущности явлений. Посмотрим это на примерах. Вот М.Бахтин пишет, что:

«Празднество (всякое) – это очень важная первичная форма человеческой культуры. Ее нельзя вывести и объяснить из практических условий и целей общественного труда или – еще более вульгарная форма объяснения – из биологической (физиологической) потребности в периодическом отдыхе. Празднество всегда имело существенное и глубокое смысловое, миросозерцательное содержание. Никакое «упражнение» в организации и усовершенствовании общественно-трудового процесса, никакая «игра в труд» и никакой отдых или передышка в труде сами по себе никогда не могут стать праздничными. Чтобы они стали праздничными, к ним должно присоединиться что-то из иной сферы бытия, из сферы духовно-идеологической. Они должны получить санкцию не из мира средств и необходимых условий, а из мира высших целей человеческого существования, то есть из мира идеалов. Без этого нет и не может быть никакой праздничности…»

Этим что-то «из иной сферы бытия» может быть утраченная суть вещей, которая чувствуется где-то внутри, но не поддается объяснению, по причине недостатка осознанной информации в памяти. Забытое и стало «иной сферой». На самом деле, праздность не есть простой досуг, времяпрепровождение и веселье. Праздность уходит корнями в изначальную суть вещей и является одним из ведущих понятий Древнего Мира Человеков. ПРАЗДНОСТЬ – это сложный корень или даже осмысленный текст «По + Ра + Зъ + Дъ + Нъ…», который в современной интерпретации читается как «по Свету или Божественному заданное…» В общем, праздность – это определенное сильное состояние возвышения или восхождения, воспарения или вдохновения, душевного подъема для строго определенных природными законами действий (а не «ничегонеделание», как пишется в современном словаре). Поэтому М.Бахтин совершенно прав в том, что «праздничный» дух изначально задается «из мира высших целей» Человеков Разумных Древности. А «ничегонеделанием» может быть, с точки зрения землекопа с лопатой или дровосека с топором, и создание поэтического шедевра. Потому что образное мышление поэта для простого «трудяги» скрывается где-то в недосягаемых или «невидимых» для него сферах. В общем, как всегда, все дело в глубине восприятия. Подслеповатость интеллектуальная гораздо ущербнее подслеповатости физического зрения. А вот М.Бахтину, через анализ произведения Франсуа Рабле, удается проникнуться живым духом древних истин.

«…празднества на всех этапах своего исторического развития были связаны с кризисными, переломными моментами в жизни природы, общества и человека. Моменты смерти и возрождения, смены и обновления всегда были ведущими в праздничном мироощущении. Именно эти моменты – в конкретных формах определенных праздников – и создавали специфическую праздничность праздника…» (М.Бахтин).

Обратите внимание на нашу работу «Смысл Бытия в Сладости Жизни». Не случайно мы писали о том, что настоящий образ жизни в Природе – это непременно праздничный, сладостный, торжественный, приподнятый, возвышенный… Если этого нет, то, значит, произошло отклонение от естества, которое необходимо устранить и вернуться на Путь истинный, т.е. необходимо исцелиться, чтобы вернуться к здравому состоянию Жизни, Радостному и Сладостному.

Но технократическая цивилизация не предусматривает Праздника. И это логично. Разве может радоваться станок, разве может улыбаться компьютер?! И, конечно же, не может танцевать телевизор! И так же логично и нормально, что в технике и рядом с техникой нет Радости и Сладости. Рядом с техникой люди отказываются от своего ЖИВОГО состояния и становятся серьезными, безрадостными, неэмоциональными, чтобы соответствовать инструкции по технике безопасности при создании любых форм «симбиоза» людей с машинами…

Только Живое (чем живее, тем в большей степени!) не может без Радости и эмоций, т.к. это все связано с энергообменом Природы. Радость воспринимается, впитывается как живая энергия Солнца («Ра + Да…») и излучается как душевное тепло («Ра + Да + Стъ..»). И во все века задача технократической цивилизации заключалась не в том, чтобы лишить людей Радости, т.е. силы Жизни. Это невозможно. Солнце светит – и все. И не может не светить. Техническая задача заключалась лишь в том, чтобы контролировать исполнителей, управлять поведением людей. Поэтому людям при любом жестком режиме управления позволяется радоваться, позволяется праздновать, или хотя бы веселиться, если даже это получается очень плоско и пошло. Именно об этом говорит и М.Бахтин:

«…В условиях классового и феодально-государственного строя средневековья эта праздничность праздника, то есть его связь с высшими целями человеческого существования, с возрождением и обновлением, могла осуществляться во всей своей неискаженной полноте и чистоте только в карнавале и в народно-площадной стороне других праздников. Праздничность здесь становилась формой второй жизни народа, вступавшего временно в утопическое царство всеобщности, свободы, равенства и изобилия…» (М.Бахтин)

Праздники не могут быть отменены. Без праздника люди бы просто вымерли. А еще их без праздника, без карнавала невозможно долго удерживать в жестких рамках технократической цивилизации. Поэтому идеология технократической цивилизации не могла не использовать праздничные мотивы и праздничные формы, но использовала в измененном виде, упрощенном и выгодном для технократического порядка. Так было в средние века, так есть и сейчас, в XXI веке, когда для населения придумываются тысячи больших и маленьких «праздников». Но они знаменательны тем, что везде производится нарочная и ненарочная подмена. Нарочная – когда специально «хорошими» словами называются подделки, которые иногда «почти как настоящие», но все же не настоящие (а многие удовлетворяются такой подделкой и не ищут настоящего). Ненарочная – когда не знают настоящего и считают настоящим что-то такое отдаленно похожее (как говорится, за неимением лучшего). Вот так, шаг за шагом, и ушли из естественной среды обитания Человека, из Природы – в искусственный мир. Теперь и праздники – не праздники, а подделки под живой Праздник Бытия, память о которой все еще хранится в нашем подсознании и нашем органическом устройстве.

«…Официальные праздники средневековья – и церковные, и феодально-государственные – никуда не уводили из существующего миропорядка и не создавали никакой второй жизни. Напротив, они освящали, санкционировали существующий строй и закрепляли его. Связь с временем стала формальной, смены и кризисы были отнесены в прошлое. Официальный праздник, в сущности, смотрел только назад, в прошлое и этим прошлым освящал существующий в настоящем строй. Официальный праздник, иногда даже вопреки собственной идее, утверждал стабильность, неизменность и вечность всего существующего миропорядка: существующей иерархии, существующих религиозных, политических и моральных ценностей, норм, запретов. Праздник был торжеством уже готовой, победившей, господствующей правды, которая выступала как вечная, неизменная и непререкаемая правда. Поэтому и тон официального праздника мог быть только монолитно СЕРЬЕЗНЫМ, смеховое начало было чуждо его природе. Именно поэтому официальный праздник изменял ПОДЛИННОЙ природе человеческой праздничности, искажал ее. Но эта подлинная праздничность была неистребимой, и потому приходилось терпеть и даже частично легализовать ее вне официальной стороны праздника, уступать ей народную площадь…» (М.Бахтин)

Приходилось терпеть и уступать Природе. Иначе технократическая цивилизация просто не могла бы существовать. Не от чего было бы подпитываться энергией. Вот почему хоть и в допускаемых рамках, но ЕСТЕСТВЕННО настоящая Жизнь безудержно прорывалась наружу, как весеннее половодье.

«…В противоположность официальному празднику карнавал торжествовал как бы временное освобождение от господствующей правды и существующего строя, временную отмену всех иерархических отношений, привилегий, норм и запретов. Это был подлинный праздник времени, праздник становления, смен и обновлений. Он был враждебен всякому увековечению, завершению и концу. Он смотрел в незавершимое будущее…» (М.Бахтин)

Кстати, вспомните, что мы говорили о Будущем в работе «Живой смысл Будущего» (см. Введение третье). Только Разум и Радость, только соответствие Естеству, законам Природы – вот что такое Праздник, что такое настоящая Жизнь, которая не допускает в своей здравости и целости никаких «иерархических отношений, привилегий, норм и запретов», как условий, задаваемых техническими инструктажами по эксплуатации людей, как вещами. Но ведь для понимания такого Естества надо иметь соответствующего уровня Сознание, на уровне высокого Разума. Простому уму, не имеющему сознательной и чувственно-эмоциональной опоры в живом естестве, Праздник доступен только в примитивных формах, в виде внешнего, формального подражания. Люди боятся разгула стихии эмоций и страстей, потому что не умеют владеть своим состоянием. Вот почему они слишком часто просто подавляют свои эмоции. Вот почему люди, кое-как повеселившись в карнавальном состоянии, кое-как сбалансировав свою энергетику, возвращаются под «правильный» и «логичный», серьезный и понятный уклад «цивилизации», в которой они все имеют свое техническое назначение и функцию, в соответствии с прописанными инструкциями по эксплуатации, то бишь принятыми на данный момент моралью и законодательством правилами общежития в определенной социальной нише.

«…На официальных праздниках иерархические различия подчеркнуто демонстрировались: на них полагалось являться во всех регалиях своего звания, чина, заслуг и занимать место, соответствующее своему рангу. Праздник освящал неравенство. В противоположность этому на карнавале все считались равными. Здесь – на карнавальной площади – господствовала особая форма вольного фамильярного контакта между людьми, разделенными в обычной, то есть внекарнавальной, жизни непреодолимыми барьерами сословного, имущественного, служебного, семейного и возрастного положения. На фоне исключительной иерархичности феодально-средневекового строя и крайней сословной и корпоративной разобщенности людей в условиях обычной жизни этот вольный фамильярный контакт между всеми людьми ощущался очень остро и составлял существенную часть общего карнавального мироощущения. Человек как бы перерождался для новых, чисто человеческих отношений. Отчуждение временно исчезало. Человек возвращался к себе самому и ощущал себя человеком среди людей. И эта подлинная человечность отношений не была только предметом воображения или абстрактной мысли, а реально осуществлялась и переживалась в живом материально-чувственном контакте. Идеально-утопическое и реальное временно сливались в этом единственном в своем роде карнавальном мироощущении…» (М.Бахтин)

Такое отличие между естественным и искусственным, техническим и живым существует - пусть немного в других формах, чем в средневековье - по сей день. Вот почему мы не раз говорили и говорим, что Древний Мир, т.е. Живой Мир, никуда не исчезал, а всегда существовал и существует даже в рамках технократической цивилизации. Более того, людям мешает видеть Реальность только их искусственно сформированное в ходе обучения ВОСПРИЯТИЕ. Иначе они увидели бы, что даже сегодня вокруг них многократно больше Жизни, Древности, чем смерти и техники. Среди смерти и техники люди пребывают преимущественно только из-за своего нездорового воспитания и обучения, только за счет неверного понимания Природы, только за счет технократической идеологии. Только за счет упрощенного ума, для которого все, что не вписывается в узкие рамки простой формальной логики, объявлено «вне закона».

И пока люди не испытают на себе сполна всех «прелестей» того, что значит быть «вещью, винтиком, приложением» Машины цивилизации, они не остановятся. И не будут понимать, что господство технических средств и искусственного порядка заводит людей в эволюционный тупик. Не будут понимать, от чего они вообще отказались, потому что масштабы утраченного намного превосходят размеры простого интеллекта. В их обыденности настолько мало Праздника, что они перестали понимать, что Празднование и есть основная форма существования Разума и Жизни. И теперь они не знают, что Древний Мир практически вечен, а т.н. «современная цивилизация» – лишь кратковременная форма отклонения от естества Природы. В принципе, об этом говорится, пусть другим словами, и в книге М.Бахтина:

«…В процессе многовекового развития средневекового карнавала, подготовленного тысячелетиями развития более древних смеховых обрядов (включая – на античном этапе – сатурналии), был выработан как бы особый язык карнавальных форм и символов, язык очень богатый и способный выразить единое, но сложное карнавальное мироощущение народа. Мироощущение это, враждебное всему готовому и завершенному, всяким претензиям на незыблемость и вечность, требовало динамических и изменчивых («протеических»), играющих и зыбких форм для своего выражения. Пафосом смен и обновлений, сознанием веселой относительности господствующих правд и властей проникнуты все формы и символы карнавального языка. Для него очень характерна своеобразная логика «обратности» (à l`envers), «наоборот», «наизнанку», логика непрестанных перемещений верха и низа («колесо»), лица и зада, характерны разнообразные виды пародий и травестий, снижений, профанаций, шутовских увенчаний и развенчаний. Вторая жизнь, второй мир народной культуры строится в известной мере как пародия на обычную, то есть внекарнавальную жизнь, как «мир наизнанку». Но необходимо подчеркнуть, что карнавальная пародия очень далека от чисто отрицательной и формальной пародии нового времени: отрицая, карнавальная пародия одновременно возрождает и обновляет. Голое отрицание вообще совершенно чуждо народной культуре…» (М.Бахтин)

Сейчас сложно, через наше искусственное воспитание, почувствовать ДУХ естества и понимать ЯЗЫК естества. Несколько веков технической экспансии во все сферы жизни людей сделали свое: они стали интеллектуально ограниченнее (всякими штампами, стереотипами и нормативами) и физически гораздо слабее (в искусственных условиях обитания). Слабее в прямом смысле, т.к. за два-три столетия только количество разных болезней у людей выросло где-то на порядок и больше! Люди перестали понимать, что если Живое болеет, значит, оно попало в «ненормальные условия», значит, оно оторвано от своих естественных условий и естественных корней. Живое не может болеть в своих нормальных условиях!

Однако ориентиры на естество можно получить даже через литературу и искусство. Ведь Франсуа Рабле не исключение из правила.

«…Этот же карнавальный язык по-разному и в разной степени использовали и Эразм, и Шекспир, и Сервантес, и Лопе де Вега, и Тирсо де Молина, и Гевара, и Кеведо; использовали его и немецкая «литература дураков» («Narrenliteratur»), и Ганс Сакс, и Фишарт, и Гриммельсгаузен, и другие. Без знания этого языка невозможно всестороннее и полное понимание литературы Возрождения и барокко. И не только художественная литература, но и ренессансные утопии, и само ренессансное мировоззрение были глубоко проникнуты карнавальным мироощущением и часто облекались в его формы и символы…» (М.Бахтин)

Другое дело, что современное литературоведение и искусствоведение давно ввели в эту стихию некую «систематизацию», развесили ярлычки и технические описания, которые в основном сводятся к тому, мол, какими «примитивными» были наши предки, которые создавали такие непревзойденно гениальные памятники культуры. Конечно, это нелогично. Но ведь логичность тут и не нужна: главное, прослыть «знатоком старины», «ценителем искусства» и усидеть в «паровозе современности». А что при этом упрощается – очень часто до пошлости - богатое и живое восприятие многообразия мира, это и не замечается… ... …

(фрагмент книги: Властелин времени-3: Мифы мертвого царства. – РИТМ, 2005.)

P.S. Всю книгу в формате PDF можно заказать http://zovu.ru/index.php?dn=info&pa=forma_zakaz

Публикация в эл.журнале "ЗОВУ РИТМ", июнь 2015